Авторизация

 

 

 

Ритуалист. Часть 4
Читать книгу Павла Корнева "Ритуалист"
Часть первая "Ведьма"

 


Купить бумажное издание: Лабиринт, Озон
Купить и скачать электронный текст на Литрес: первый том | второй том
Купить и скачать книгу в магазине Автора в форматах fb2, mobi, epub, rtf, txt первый том | второй том
Cкачать и слушать аудиокнигу "Ритуалист": первый том | второй том
Читать по подписке на Author.Today: первый том | второй том

 

 

 

 

Глава 4

 

1

 

С азов мы и начали. Для начала я показал Марте все основные элементы силовых плетений и заставил не только накрепко вызубрить их, но и отработать без прикосновения к эфиру. Попутно растолковывал прописные истины и объяснял базовые принципы плетения чар.

Девчонка впитывала знания как губка, но всякие её попытки сотворить хоть какое-нибудь пусть даже самое элементарное заклинание не заканчивались решительно ничем. Я даже подогнал к руке знахарки волшебную палочку, но не помогло и это. Пусть с эфиром жезл и взаимодействовал должным образом, но энергия стекала с него совершенно непредсказуемо, словно некое постороннее воздействие вносило диссонанс и разрушало структуру.

Марта украдкой плакала, и в один момент у меня просто не выдержали нервы.

- Как ты только раньше ворожила?! - в сердцах бросил я. - Ты ведь исцелила меня! Каким образом?!

- Р-руками и наговорами... - пролепетала знахарка, размазывая по лицу слёзы. - Наговорами рану закрыла, руки наложила и вылечила...

Я на миг замер с открытым ртом, затем клацнул зубами и переспросил:

- Руками?

- Ну да, - подтвердила знахарка, заметила моё удивление и встревожилась: - А что?

Ритуалисты не могли напрямую касаться эфира, им приходилось довольствоваться использованием схем и жезлов. Марта - истинная?

Это многое объясняло. Истинных совсем не так просто приучить работать с волшебными палочками, им куда сподручней действовать руками, а это мешает, отвлекает и создаёт помехи. Да никому из одарённых таким талантом и в голову не придёт использовать магический жезл! Лишь по большой нужде...

- Покажи! - потребовал я. - Сделай хоть что-нибудь!

- Не могу, - потупилась девушка. - Силу мне даёт лес, а он сейчас спит.

У меня засосало под ложечкой. Силу даёт лес? Даёт силу?

Известно, кто делится энергией с заклинателями!

Князья запределья и прочие потусторонние твари!

Я припомнил поистрепавшиеся края эфирного тела знахарки, будто кто-то отрывал от него по кусочку, сглотнул и спросил:

- Это какая-то особенная сила? Попробуй описать свои ощущения от неё.

Марта неуверенно пожала плечами.

- Она такая... такая... Вот ты спросил, колдун! Даже не знаю, как сказать!

- Цвет? - задал я наводящий вопрос.

Глаза знахарки раздражённо сверкнули.

- Тем цветам не придумано названий!

- И всё же. Какие аналогии он у тебя вызывает? Тебе известно слово "аналогия"?

Марта фыркнула и задумалась.

- Зелень распускающихся дубовых листочков с древесным налётом.

У меня отлегло от сердца. Идущую из запределья силу описывали по-разному, но диапазон цветов начинался серым и заканчивался чёрным с заходом в пурпур и багрянец. Зелёной её не называл никто и никогда.

- Попробуй использовать другую силу. Ту, которая наполняет весь мир. Тёплую, она может показаться оранжевой или жёлтой. Прикоснись к ней, создай светляка. Да оставь ты жезл! Используй пальцы! Тебе это должно быть даже проще. Пробуй! Основа плетения останется прежней.

Знахарка посмотрела на меня с нескрываемым удивлением, но после недолгих колебаний всё же предприняла попытку сотворить магический огонёк. Эфир явственно сгустился, что само по себе было хорошим признаком, но не поддался знахарке и просочился через пальцы.

- Вот видишь... - поникла Марта.

- Пробуй ещё! - потребовал я.

И вновь девчонку преследовала неудача.

- Сейчас нет нужной силы! - вспылила знахарка. - Говорю тебе, колдун! Она появляется весной! Лес дарит её, а эта проходит сквозь пальцы! Я даже ничего толком не чувствую!

- Вздор! - отмахнулся я. - Отбрось суеверия! Ты можешь работать напрямую с эфиром! Я вижу это! Пытайся!

Марта попробовала раз и ещё, но ничего хорошего из этого не вышло. Девушка никак не могла приноровиться к тончайшему эфирному полю, пальцы рвали его, а не сплетали в нити.

- Да покажи сам, как надо! - выкрикнула взбешённая неудачей знахарка. - Покажи!

Если б я только мог! Если б только мог...

- Ты ведь сам используешь палочку! - продолжила горячиться девчонка. - Почему? Ответь!

Я на миг задумался и к своему величайшему облегчению не испытал ни малейшего позыва сказать правду.

- Так проще, - ответил я, задумчиво посмотрел на чётки и предупредил Марту: - Ладно, смотри очень внимательно и готовься повторять. - А затем принялся раздеваться до исподнего.

Марта захлопала ресницами, неуверенно взялась за поясок платья, спросила:

- Мне тоже?

- Тебе - нет, - усмехнулся я, хоть и ощутил немалый соблазн ответить утвердительно, лишь бы только придать нашим занятиям малую толику пикантности.

Но - не стоит. Немалое количество университетских сообществ начинали такими вот невинными шалостями, а заканчивали свальным грехом и еретическими практиками. А уж сколько ритуалов постигла неудача из-за невовремя брошенного взгляда на обнажённую грудь симпатичной девицы!

Собравшись с духом, я зажал в пальцах наполненную эфиром янтарную бусину - последнюю из тех, что купил в лавке святого Луки и ещё не успел использовать для собственных нужды.

- Следи! - потребовал я и усилием воли разрушил запирающие чары, позволил эфиру выплеснуться наружу и заклубиться призрачным облачком энергии.

Марта разинула рот, наблюдая, как как растекается и развеивается в пространстве чудотворная сила.

- Повторяй! - рявкнул я, захватил эфир левой рукой и сжал его, а после лёгким усилием воли заставил вспыхнуть, превращая в парящий перед собой огонёк.

Знахарка повторила мои движения, но энергия просочилась через её пальцы, мигнула разреженным сиянием и погасла. Марта в немом изумлении уставилась на свою ладонь, потом перевела взгляд на меня и ойкнула.

- Твоя руку светится! - забеспокоилась она. - Ты видишь эти лучики?

О, да! Я не только видел их, но и прекрасно ощущал. На коже проявились сотни укусов призрачных ос, они зажглись ярчайшими точками, испустили лучи незримого света, будто моя рука засияла изнутри. Но она не сияла, она сгорала. Захваченный при мимолётном касании эфир разжёг жгучее пламя, и я скрипнул зубами от боли. Ухватил стоявшее под столом ведро, как был - босиком, вышел на улицу и облился, смыв ключевой водой излишки энергии.

Полегчало враз. Я вернулся в дом, стянул мокрые рейтузы и принялся растираться полотенцем.

- Моё эфирное тело повреждено, - сообщил я встревоженной девчонке, сев поближе к печи. - Эта старая... порча, её уже не свести. Ничего страшного, просто нельзя работать с энергией напрямую, сама видела, к чему это приводит. Но ты - другое дело. У тебя талант истинного мага. Тебе надо ехать в столицу или даже в Кальворт.

Марта рассмеялась, не приняв мои слова всерьёз. И совершенно напрасно.

- Весной выправлю для тебя рекомендательные бумаги, - пообещал я.

- Не смеши меня, колдун! - отмахнулась девчонка. - Дай лучше посмотрю твою руку.

Она присмотрелась к покрасневшей и заметно припухшей коже, помяла пальцами, принюхалась.

- Порча, говоришь? - задумчиво глянула на меня и отошла к заставленному банками и склянками шкафу. - Пожалуй, смогу тебе помочь.

Я только фыркнул.

- Не веришь? - обиделась Марта. - Думаешь, куда там этой неграмотной ведьме? А вот сейчас увидишь!

Знахарка выставила на стол банку, заполненную непонятной трухой, сняла притёртую крышку и смерила меня пристальным взглядом с головы до ног

- Что это? - забеспокоился я, когда она кинула щепотку неведомого зелья в кружку и залила её кипятком.

- Толчёный корень мандрагоры в основном, - сообщила девушка. - Ему надо настояться.

- С чего ты взяла, что он мне поможет?

- Я же ведьма! Мне многое ведомо!

Меня такой ответ нисколько не убедил, поскольку в учёной среде слухи о чудодейственных свойствах корня мандрагоры полагались изрядно преувеличенными. Использовали его разве что алхимики, вконец отчаявшиеся создать эликсир вечной жизни, да... неграмотные ведьмы. Людей разумных от таких экспериментов удерживала угроза сурового наказания. В отличие от Вселенской комиссии, которая закрывала глаза на использование столь сомнительного ингредиента, церковь относилась к подобным деяниям несравненно строже. Любого аптекаря, пойманного на торговле мандрагорой, ждало лишение лицензии, а то и суд. Виной тому были главным образом ритуалы... не самого приличного характера, полагавшиеся обязательными при сборе корня.

И всё же от протянутой кружки я отказываться не стал. В несколько длинных глотков выпил настой, скривился от пронзительного солоноватого вкуса и прислушался к собственным ощущениям. Ничего особенно не изменилось; разве что боль в левой руке утихала необычно быстро, но так обычно и происходило всякий раз после своевременного обливания водой.

- Попробуй коснуться эфира! - потребовала Марта.

Я воззрился на девушку с недоумением.

- Ты сейчас серьёзно?

- Попробуй! - повторила знахарка и задорно сверкнула серовато-льдистыми глазами. - Или боишься?

Идти на мороз и выливать на себя очередное ведро воды нисколько не хотелось, но девушка была настроена серьёзно и могла не на шутку обидеться, выкажи я столь открытое недоверие её способностям.

- Хорошо, но ты тоже готовься! - решился я, встал от печи и кинул полотенце на лавку.

Марта смущённо зарделась и попросила:

- Оденься!

Я натянул брюки и махнул левой рукой, закручивая эфир и заставляя его сгуститься. Получилось это легко, но поразило совсем другое - пусть кожа и вспыхнула лучиками ослепительного сияния, боли на этот раз не было, кисть не загорелась огнём, не опухла и не покраснела.

- Святые небеса! - невольно вырвалось у меня, и я заработал рукой пуще прежнего, а затем скомандовал Марте: - Пробуй! - И сразу прикрикнул на замешкавшуюся девчонку: - Да обеими руками, бестолочь!

Знахарка попыталась захватить непослушный эфир и даже успела сплести силовую нить, прежде чем та выскользнула из пальцев и развеялась.

- Вот видишь! - разозлилась Марта. - Не получается!

- А чего ты хотела после месяца обучения? - хмыкнул я и повертел кистью. Боли не было, лишь ощущалось некое онемение. - Дар у тебя есть, остаётся его отесать.

Девчонка фыркнула и поджала губы.

- Лес даёт чистую силу, а эта... - Знахарка передёрнула плечами и замялась, подбирая нужное слово. - Она сочится сквозь пальцы и не даёт себя захватить! Она слишком слаба!

Слишком слаба? Чем же таким потчевал девчонку её драгоценный лес?

Я покачал головой и напомнил:

- Лучше синица в руке, чем журавль в небе.

Знахарка нахмурилась.

- Всегда думала, высшая магия творится одним усилием воли!

Я покачал головой.

- Колдуны управляют эфиром либо жестами, либо жезлами. Ещё есть вербальная магия, но её мало кто использует кроме духовенства, заклинателей погоды да малосильных ведьм вроде тебя. Сначала приходится зубрить толстенные сборники чар, потом проговаривать их текстовку в не самых подходящих для того условиях. Это... непрактично. На юге распространено сочетание вербальных и невербальных практик, но и только.

- Вербальных... Невербальных... О чём ты, колдун?

У Марты голова пошла кругом от незнакомых слов и я пояснил:

- Слова и жесты.

- А воля? - упрямо продолжила допытываться девчонка.

- Воля лежит в основе всего, - усмехнулся я. - Но без слов и жестов, управляющих эфиром, работает разве что ментальное доминирование. Тонкая энергия слишком слаба. Взглядом можно зажечь свечу, а кто посильнее из истинных способен отвести в сторону арбалетный болт или сдвинуть предмет, но и только. Сотворённое подобным образом заклинание целиком и полностью расходует внутренние силы колдуна, мощные чары так могли творить лишь настоящие чудотворцы. Тебе на первых порах не стоит даже пытаться, только заработаешь истощение эфирного тела. Я помогу с азами управления эфиром, остальное даст обучение в университете.

Марта ненадолго задумалась, потом с обречённым видом кивнула.

- Научи меня, колдун, - попросил она. - Я буду стараться. Правда, буду!

Я ещё раз повертел левой рукой, на какую-то долю мгновенья вновь ощутил былую целостность и вздохнул.

- Ну, почему бы и нет? Времени у нас хоть отбавляй...

 

Прежде мне никогда не доводилось обучать истинных магов, но я вдоволь насмотрелся на этот непростой процесс и знал все ухватки наставников, призванные раскрепостить сознание неофитов и подтолкнуть их к единению с незримой стихией. Я знал их все и все перепробовал. Результат... не впечатлял.

День за днём я пил отвар из корня мандрагоры, несколькими пасами заставлял сгуститься эфир и давал Марте возможность сотворить какие-нибудь примитивные чары. А та не справлялась, сила утекала у неё из рук, будто вода сквозь пальцы. Мал-помалу девушка нарабатывала практику, но пока что так и не сумела разбудить свои дремлющие способности.

Переломить ситуацию никак не получалось, знахарка даже порывалась всё бросить, но я был неумолим. Честно говоря, мне просто нравилось ощущать мягкое тепло сгустившегося эфира, его упругое сопротивление и даруемую им власть. Я наслаждался ощущением всесилия и ничего поделать с этим не мог.

Но все уроки заканчивалось одинаково: Марта уходила плакать, а я отправлялся на поляну молиться и успокаивать нервы. А когда возвращался, то вбивал теоретические познания в голову успокоившейся к тому времени девчонки. После знахарка занималась грамматикой, используя в качестве учебного пособия сочинение о ментальном доминировании; я же упражнялся со шпагой или просто сидел у тёплой печи и прорабатывал мысленные блоки.

Назавтра всё начиналось сызнова и так день за днём, седмицу за седмицей, пока однажды не вернулась боль. В то утро на исходе первого зимнего месяца я привычным движением зачерпнул эфир, намереваясь закружить его, сгустить и сделать более податливым, и тотчас загорелась призрачным огнём левая кисть.

Вновь, как и прежде!

Я скривился, но всё же довёл начатое до конца, а Марте о неприятных ощущениях рассказал уже после завершения урока. Знахарка нахмурилась.

- Ты привыкаешь, - сказала она. - Привыкаешь к мандрагоре.

- Так увеличь дозу!

- Слишком опасно! Если переборщить, зелье превратится в яд. Ты почувствуешь сонливость, жажду и упадок сил, станет сложно дышать и говорить. Потом заснёшь и не проснёшься.

Я подавил вспышку раздражения и вздохнул.

- Но хоть немного?

Марта неуверенно кивнула.

- Можно попробовать.

И мы попробовали. Следующим утром знахарка присовокупила к щепотке смеси малую добавку, дальше этот довесок пришлось увеличивать снова и снова. Боли я больше не испытывал, но на смену ей пришло неприятное онемение, пальцы толком не слушались, всякий раз перед упражнениями их приходилось подолгу разминать. Меня подташнивало и болела голова, но я не собирался - просто не мог себе позволить! - отказываться от зелья. Я не желал вновь становиться разбитым и собранным из нескольких кусков.

Ничто не должно было ограничивать мой талант!

 

 

2

 

В полнолуние приснилось счастье. Беспредельное и неописуемое. Чистое и светлое. Поразительное.

Я кое-как сполз с полатьев и даже доковылял до помойного ведра, прежде чем меня скрутил приступ рвоты. Но счастье не отпускало. Оно словно вцепившийся в жертву коршун тянуло обратно в сладостное забытьё. Сон полностью выветрился из памяти, но само ощущение безмятежности и всепоглощающей любви никуда не делось. Было погано.

Больше настоя мандрагоры Марта мне не давала.

- Ты и так и принимаешь отвара куда больше, чем способен вынести нормальный человек! - отрезала знахарка. - У всего есть границы! Если пристрастишься к зелью, то рано или поздно оно прикончит тебя!

Я оделся и ушёл, хлопнув дверью. Привычной дорогой добрался до поляны, постоял на своём заветном месте, тщетно пытаясь очистить разум от гнева и сожалений об упущенных возможностях. Увы мне, но Марта была совершенно права. Я поддался слабости и погнался за миражом, допустил ошибку. Нельзя вновь обрести целостность, пичкая себя ядовитой дрянью.

Разумом я это прекрасно осознавал, но внутри всё так и клокотало. Эмоции били через край, им требовался выход, и оставалось лишь заорать, выплёскивая раздражение и боль.

- Святые небеса! За что мне всё это?! За что?!!

Но я знал. Знал и не пытался переложить вину на высшее провидение, просто проявил мимолётную слабость.

- Прости, господи, мою несдержанность...

Несколько минут я бездумно вдыхал морозный лесной воздух, затем огляделся по сторонам. Кроме одинокого дуба других лиственных деревьев на глаза не попалось и, поскольку раньше мне ни разу не доводилось работать ни с соснами, ни с елями, то я остановил свой выбор именно на спящем великане. Кинжалом срезал с него пару толстых ветвей, сунул их под мышку и отправился в обратный путь.

Пока стягивал сапоги, Марта глядела на меня настороженно, словно затравленный зверёк; я не выдержал и усмехнулся:

- Не думай, что сможешь отлынивать от занятий!

Глаза девушки просияли; уверен, она даже расцеловала бы меня, если б не заснеженная куртка.

Какой прок возиться с ведьмой? Если на чистоту, я упражнялся с ней отнюдь не из-за банальной благодарности за спасение жизни. Всё объяснялось ничуть не менее банальными скукой и тщеславием. Заняться в этой глухомани в любом случае было решительно нечем, да к тому же мало кому в жизни выпадает возможность вылепить из простой девчонки истинного мага.

- Приступаем! - предупредил я, взял зачарованный прут и принялся сгонять им эфир. Примитивная волшебная палочка справлялась с этим не лучшим образом, откаты она почти не гасила, и почти сразу у меня заломило руку. Я стиснул зубы и продолжил своё занятие, а потом коротко скомандовал: - Давай!

Марта постаралась, но особым успехом не смогла похвастаться и на сей раз. Пусть она и контролировала энергию уверенней день ото дня, но для построения полноценного заклинания её способностей пока что ещё недоставало.

Отдышавшись и вытерев от пота раскрасневшееся лицо, она указала на срезанные мной палки и спросила:

- А это зачем?

- Пригодится, - неопределённо ответил я, сходил на улицу и растёр снегом пылающую кисть. Вернулся и принялся перочинным ножом срезать с веток кору, укорачивать их и подгонять под руку.

- Волшебные палочки! Ты делаешь волшебные палочки! - догадалась тут Марта. - Одна для меня?

- Тебе это ни к чему, - покачал я головой, не отрываясь от заготовки будущего волшебного жезла. - Ты истинная.

Знахарка печально вздохнула и вдруг чмокнула меня в щёку.

- Даже не представляешь, как важно, что ты веришь в меня!

Столь открытое проявление эмоций удивило, но я заострять на нём внимание не стал, болезненно поморщился и покрутил кистью. Гримаса не укрылась от Марты, она дотронулась длинными худыми пальцами до пылавшей огнём кожи и сказала:

- Сейчас приготовлю мазь.

- Из корня мандрагоры? - насторожился я.

- Не бойся, не отравишься, - уверила меня девушка и принялась смешивать какие-то микстуры. Затем приправила их щепоткой измельчённого корня, добавила масла и растёрла в жидкую кашицу.

- Уверена?

- Через кожу зелье впитывается слабо. В кровь мало что попадёт, только не слизывай.

Я не понял, пошутила Марта или нет, уточнять не стал и протянул руку. Знахарка нанесла на воспалённую кожу густой состав, и мазь приятно охладила кисть. Очень быстро жжение прошло, без следа сгинула ломота. Ладонь будто заморозили.

Я озадаченно хмыкнул, покрутил кистью и спросил:

- А если пропитать раствором палочку, эффект сохранится?

Марта неуверенно пожала плечами.

- Не знаю. Хочешь попробовать?

Я хотел. Знахарка задумчиво откинула с лица серебристо-белые волосы и принялась рыться в шкафу с кувшинами и горшочками. Вскоре она подобрала подходящий по размерам горшок, поместила туда одну из заготовок и залила смесью льняного масла и выжимки из корня мандрагоры. Горшок отправился в печь, а мы занялись своими обычными делами. Немного попрактиковались в арифметике и грамматике, после обеда пришёл черёд тайных искусств. Теоретические знания были ничуть не менее важны, нежели практические умения, и в этой области Марта демонстрировала вполне очевидные успехи. С памятью у неё дела обстояли наилучшим образом.

 

На следующее утро я первым делом выудил заготовку волшебного жезла из раствора и поставил её обтекать на миску. Но результат, откровенно говоря, не порадовал: после выварки дерево размякло и местами расползалось от простого нажатия пальцев.

- Надо было просто замочить в масле, - предположила Марта, зябко поёжилась в ночной рубахе и пошла растапливать печь. - Только не выкидывай палку в воду, - предупредила она, - в дереве сейчас столько зелья, что хватит отравить небольшой пруд.

- Шутишь?

Марта рассмеялась.

- Ну, похлёбку я бы ей размешивать точно не стала. Непривычный человек и окочуриться после такого может. И в руки лучше никому не давай. Если вдруг пальцы оближут, плохо станет.

- Учту.

Я сунул в горшок вторую ветвь, и взял испорченную заготовку, намереваясь выкинуть её в помойную яму, но вдруг обнаружил, что размягчён лишь верхний слой, а под ним дерево сохранило и прочность, и упругость. Тогда я подумал-подумал и скоропалительных решений принимать не стал, решив для начала проверить, не выйдет ли из палки толк. А выкинуть её всегда успею.

Уже вечером, когда стекли остатки масла, я обскоблил и ошкурил заготовку, тогда и обнаружил, что жезл получился каким-то завораживающе-неправильным. Тут и там выпирали и бугрились волокна, а сточить выпуклости не представлялось возможным из-за отсутствия подходящего столярного инструмента. Оставил всё как есть.

Для пробы я остриём перочинного ножа нацарапал на рукояти вязь смягчающих магическую отдачу символов, намереваясь углубить их впоследствии, и впал в ступор, пытаясь просчитать структуру инициирующих формул. Бугристая поверхность заготовки накладывала самые серьёзные ограничения, стандартные подходы здесь не годились.

Вытребовав у Марты разделочную доску и муку, я допоздна вычерчивал возможные варианты, разбирал их и отбрасывал, пока не остановился на одной из схем, которая по всем моим расчётам наилучшим образом обеспечила бы взаимодействие жезла с незримой стихией. На этот раз я решил не наносить никаких стандартных заклинаний, предпочтя скорости сотворения отдельных чар общую универсальность инструмента.

Весь следующий день ушёл на прорисовку формул, а уже на закате я опробовал свою поделку на практике. Привычным движением крутанул жезл и присвистнул от удивления: цепляла волшебная палочка эфир непривычно жёстко и резко, создалось даже впечатление, что пытаюсь управлять опущенным в воду веслом. Вспыхнули серебристым сиянием намётки колдовских письмен, запахло палёным деревом. Из-за пропитки поверхность казалась слегка липкой, зато экстракт корня мандрагоры заморозил руку и погасил боль призрачных уколов. Да и в целом рывки и откаты сглаживались колдовским инструментом на удивление хорошо.

 

Своим новым инструментом я остался всецело доволен и приступил к вырезанию на жезле полноценных формул. Работал неспешно и в своё удовольствие, попутно обучал Марту взаимодействию с незримой стихией, и постепенно у девушки стали выходить некоторые простейшие чары.

К исходу зимы знахарка вполне уверенно строила большинство базовых схем, но вот беда - предварительно мне всякий раз приходилось для этого уплотнять эфир. С незримой стихией в спокойном состоянии Марта работала из рук вон плохо, и дело было вовсе не в недостатке способностей, проблема крылась исключительно в голове. В моих силах было дать девчонке знания, но я оказался не способен вытравить суеверную дурь о даруемой лесом силе. Это печалило.

 

3

 

Нехороший звоночек прозвенел в самом начале весны, когда снег стал подтаивать на солнце, а лес по утрам уже наполняло птичье пение. Я не понял этого, не осознал и не решил для себя, просто однажды проснулся с чётким пониманием, что никуда не хочу отсюда уходить. Что мне здесь хорошо, а интриги и волнения большого мира лишь пугают и вызывают отвращение.

Марта мирно сопела, прижимаясь ко мне тёплым боком, дом за ночь выстыл и выбираться из-под одеяла нисколько не хотелось, но у меня просто не оставалось иного выхода, кроме как слезть с полатьев и начать собирать вещи.

В здравом уме и твёрдой памяти мне бы и в голову не пришло остаться жить в этой глухомани. Нонсенс! И значит, либо сеньор вон Черен начинает понемногу сходить с ума, либо он больше не хозяин своим чувствам и желаниям. И в том, и в ином случае следовало поскорее уносить отсюда ноги. Пусть перевалы и откроются только к концу месяца, но медлить не стоит, если только не желаю однажды проснуться, позабыв, что вообще собирался куда-то уходить.

Подпоясавшись оружейным ремнём, я заткнул за него волшебный жезл, а вторую заготовку, которая всё это время вымачивалась в льняном масле и выжимке из корня мандрагоры, завернул в тряпку и убрал в подсумок. Поискал глазами сочинение о ментальном доминировании, и тут на печи заворочалась Марта.

- Филипп? - окликнула она меня. - Куда ты?

- Ухожу, - спокойно ответил я. - Рекомендательное письмо для поступления в университет оставлю у хозяина постоялого двора.

- Письмо?! Ты не можешь просто взять и бросить меня! Мне ещё столько всего надо узнать!

Меньше всего мне хотелось выяснять отношения, но я не поддался порыву, не хлопнул дверью и заявил со всей возможной в этой ситуации твёрдостью:

- Тебе надо поступить на факультет тайных искусств и получить лицензию.

Марта тоненько рассмеялась, усилием воли подавила истерику и выкрикнула:

- Я не могу никуда отсюда уйти! Лес не отпустит! Это мой дом, пойми же ты! Без него я ничто!

- Бред! - отмахнулся я и поднял с пола снегоступы.

Девчонка обожгла меня злым взглядом льдистых глаз, поколебалась немного, будто собиралась с духом, и выпалила:

- Я - подкидыш!

- И что с того? Не важно, сирота ты или нет. Если не сможешь заплатить за обучение, тебе выделят стипендию.

- Ты не понял, дубина ты эдакая! - в сердцах выкрикнула Марта. - Я подкидыш! Мой отец человек, а мать из древних альвов!

Мне приходилось и прежде слышать о бытовавших среди неграмотных кметов северных земель суевериях, будто бы прежние до сих пор встречаются людям в лесах и столь прекрасны на вид, что каждый увидевший их влюбляется с первого взгляда. По легендам человеческая женщина не могла выносить ребёнка альва, а вот обратное иной раз случалось, и тогда полукровку подкидывали на порог человеческого жилья.

- Ведунья воспитала меня как собственную дочь, - глухим голосом произнесла Марта, - но в прошлом году она умерла, и я осталась совсем одна в мире людей. Ты единственный, кто знает правду, ты помог мне и многому научил, но я должна овладеть своим даром!

- Овладеешь в университете.

- Я - не человек! Мне нельзя отсюда уезжать!

Если бы каждый подкидыш был альвом-полукровкой, а не банальным нежеланным бастардом, мир давно бы заполонили нелюди, но я говорить об этом не стал, лишь пожал плечами.

- С чего ты это взяла?

- Я почти не чувствую холода, вижу в темноте и меня боятся собаки, - сообщила Марта, заметила недоверие в моих глазах и подошла к столу. - А ещё холодное железо обжигает меня и лишает колдовских способностей!

Я и моргнуть не успел, как девчонка взяла разделочный нож и - нет, не резанула, а лишь приложила его длинный и узкий клинок к запястью. Скривившись, отняла его и показала оставшийся на коже уродливый красный рубец.

- Выглядит страшно, но это пустяки, - усмехнулась знахарка. - Пойми: всякий раз, когда я касаюсь железа, перестаю чувствовать энергию леса! Я лишаюсь всех своих сил!

Я забрал нож и внимательно изучил клинок, но тот оказался чистым, предварительно его не вымазали никакой едкой дрянью.

- Занятный случай... - Я покопался в памяти, припоминая слышанное как-то от приятеля медика нужное слово, - аллергии, но это заболевание не делает тебя альвом ни на половину, ни даже на четверть.

- Ты не понимаешь! - Марта закрыла лицо ладонями, её худенькие плечики затряслись в беззвучном плаче.

Я на девчонку даже не посмотрел, всем моим вниманием завладел нож. Поясницу заломило, в потрохах заворочалась колючая боль.

На меня снизошло озарение.

Такое иногда случается - подсознание самостоятельно складывает в единое целое все имеющиеся в его распоряжении кусочки мозаики и выдаёт уже готовый ответ. Недаром мне приснилась фрейлейн Герда с окровавленным ножом.

Святые небеса! Всё было так просто!

Я кинул нож на стол, подхватил подсумок и выскочил на улицу. Мне хотелось убраться отсюда, как можно быстрее и как можно дальше.

Ангелы небесные, да я попросту спасался бегством и отнюдь не только от девичьих слёз!

Утренний морозец обжог разгорячённое лицо, свежий снежок заскрипел под подошвами сапог, ветер растрепал полы плаща и, пока застёгивал крючки куртки, студёные порывы выдутли из-под одежды всё тепло. На миг показалось даже, будто на дворе не начало весны, а самый разгар зимних холодов. Всколыхнулось невольное сожаление, что пришлось сорваться в путь на пару седмиц раньше запланированного срока, но я и не подумал повернуть назад.

Ну уж нет, теперь только вперёд!

 

Дверь за спиной хлопнула, когда я уже вышел за ограду и двинулся к поляне с древним дубом.

- Лес не выпустит тебя! - донёсся крик Марты.

Я не оглянулся и лишь прибавил шаг, уклонился от качнувшейся навстречу ветви, поднырнул под нацелившийся в лицо сук. Деревья словно пытались остановить меня, но не сумели даже задержать. Ведьма нагнала только на подходе к поляне.

Марта выскочила из дому, как была, в одной ночной рубахе и босиком, к груди она прижимала плетёную куклу-уродца, да только беззащитный вид знахарки не наполнил моё сердце сожалением. Она выглядела такой хрупкой и ранимой, но я испытал одно только чувство облегчение, осознав, что у бегущей вдогонку девчонки попросту нет возможности спрятать на себе разделочный нож.

- Лес не выпустит тебя! - вновь крикнула Марта. - Он уже просыпается! Он заведёт тебя в чащобу и погубит!

- Вздор! - бросил я, даже не оборернувшись, и вышел на поляну.

- Забыл, как блуждал и плутал? - напомнила девчонка, которая словно бы не испытывала из-за холода никакого неудобства.

- Теперь не придётся, - усмехнулся я. - Вспомни, чему я тебя учил! Всегда контролируй незримую стихию!

Глаза Марты стали бесцветными и какими-то пронзительно льдистыми, ветер растрепал серебристо-снежные волосы, заставил взметнуться полы ночной рубахи. Девчонка на миг показалась призрачной воительницей, что по языческим представлениям северян собирают на полях сражений души погибших воинов.

- Невозможно! - прошептала Марта, только сейчас ощутив энергетику намоленного мной места.

- Теперь не придётся плутать! - усмехнулся я, и несколькими резкими ударами шпаги завершил выдолбленную на утоптанном снегу схему.

Эфир враз приобрёл неестественную упорядоченность, полыхнул незримым пламенем, рванулся сияющей волной к небесам. Теперь я мог различить этот блеск с расстояния в пару миль. И пусть блистательная феерия не продлится слишком долго, этого времени с лихвой хватит мне, чтобы выбраться из леса и не заплутать.

Марта невольно попятилась от сияния незримой стихии. Ведьма растерялась и готова была даже расплакаться, но сумела взять себя в руки и упрямо поджала губы. Лицо её закаменело, стало твёрдым и жёстким, глаза вспыхнули ничуть не хуже призрачных огней.

- Ты не оставишь меня! - заявила знахарка. - Ты не можешь оставить меня! Я отдала тебе свою невинность!

- Если уж на то пошло, - скривился я, - из меня крови пролилось куда больше, нежели из тебя! Я-то не бил тебя ножом в спину!

Глаза Марты распахнулись от изумления, она охнула.

- Так ты знал? Всё это время знал и молчал? Играл со мной?!

Я не стал прикидываться всеведущим и покачал головой.

- Увы, меня осенило только сегодня.

Девчонка скрестила на груди худые руки, словно пыталась защититься, и упрямо произнесла:

- Мне нужна была помощь! Нужен был кто-нибудь, кто мог обучить дару! Я не хотела причинить вреда!

- Да ты меня чуть не прикончила!

- Я не хотела! - с надрывом крикнула Марта. - Ты слишком резко дёрнулся, всё вышло само собой! Ранение случайно получилось таким серьёзным!

Я усмехнулся.

- Будем считать, что я не держу на тебя зла. Но у меня своя жизнь, а у тебя своя. Рекомендательное письмо заберёшь на постоялом дворе.

Девчонка всхлипнула.

- Я совсем тебе не нравлюсь? - пролепетала она. - Я могу измениться! Могу стать воплощением твоих мечтаний!

И Марта действительно изменилась. Лицо её приобрело милую округлость, волосы потемнели, по щекам рассыпались симпатичные веснушки, а ночная сорочка туго обтянула невесть откуда взявшуюся пышную грудь; двумя бугорками на ткани проявились набухшие соски.

Девчонка забралась мне в голову с поразительной лёгкостью, и я проклял тот миг, когда взялся учить её грамоте по трактату о ментальном доминировании. Почерпнула оттуда ведьма отнюдь один не только навык чтения.

Впрочем, я и сам штудировал это сочинение, поэтому скрипнул зубами и не без труда, но всё же очистил сознание от наваждения. Но морок никуда не делся, он лишь немного потускнел, позволяя разглядеть через себя истинный облик девушки. Требовалось прикладывать немалые усилия, дабы не упускать его из виду.

- Убирайся из моей головы! - прорычал я.

Из Марты словно воздух выпустили.

- Я не могу позволить тебе уйти! Только не сейчас! Я ещё не овладела силой, тебе придётся научить меня!

- В университете научат, - отрезал я.

Девчонка подняла руку с плетёной куклой.

- Волосы и ногти. Пот и слюна. Кровь и семя. Ты мой!

Я не успел рассмеяться над глупыми суевериями; в кукле вдруг всколыхнулась неведомая сила, призрачно-зелёные жгуты выстрелили из неё и оплели меня, присосались к эфирному телу, попытались поработить волю. Никакой простец не сумел бы противиться ведьмовским чарам, пропал бы вмиг, да и мои ментальные блоки сгорали под напором один за другим.

Кровь закипела, тело откликнулось на магический призыв, сознание затуманилось, и единственное, что оставалось - это захватить побольше эфира, перекрутить его и отгородиться, будто стеной. После за это придётся расплатиться невыносимой болью, но за обретение свободы можно заплатить и больше.

Я потянулся к эфиру и вдруг обнаружил, что незримая стихия вокруг странно искажена присутствием чего-то невероятного. Лес будто откликнулся на призыв ведьмы и обрёл ещё одно измерение, окутался мраком, но не иссиня-чёрным - ночным, а мрачной зеленью глухой чащобы. Древний дуб навис надо мной, раскинул ветви, нацелился кривыми сучьями. Трещины на его старой бугристой коре оскалились сотнями голодных ртов, алчущими тёплой человеческой крови.

Во всём мире осталось лишь одно чистое пятно: моё заветное место, ограждённое силой молитв. Я шагнул в столп рвавшегося к небу сияния, но щупальца ведьминой волшбы не побоялись святости, не отпустили и протянулись следом, чужая воля вцепилась в меня бессчётными пиявками, принялась наполнять тело похотью, а мысли всепоглощающей любовью, не оставляя места для иных желаний и чувств.

И тогда я захватил столько небесного эфира, сколько только смог. А потом зачерпнул немного сверх того. И ещё! Больше, больше, больше!

Поток силы наполнил тело нескончаемым экстазом, оторвал от земли, превратил в нечто большее, нежели просто смертный человек. Бренная плоть засияла, преображаясь в чистую энергию, меня потянуло вверх, в неведомые дали, прямиком на небеса, и жгуты чужой воли принялись рваться и лопаться, не в силах противодействовать мистерии воссияния.

Сознание очистилось от навеянного ведьмой наваждения, но точно так же его оставили все обычные человеческие эмоции. Сияние небесного эфира оплело коконом, запуская процесс перерождения, и тут же взорвалась нестерпимой болью выжженная на лопатке ангельская печать, огненная плеть обвилась вокруг тела - точно по расчертившему торс шраму! - и сдёрнула с небес на грешную землю, как вырывают из воды насаженную на гарпун рыбину.

Я рухнул в снег, и переполнявшая меня сила выплеснулась наружу. Неспособная удержаться в ущербном теле она разлетелась во все стороны невыносимым сиянием, разметала сугробы, разорвала клубившийся вокруг древнего дуба мрак. Кору расчертила длинная трещина, дерево заскрежетало и повалилось, переломленное надвое. Ощущение чужеродного присутствия сгинуло, незримая стихия очистилась и вновь обрела свою кристальную ясность.

Лес перестал угрожающе щериться и отступил, оставил меня наедине с ведьмой. Остатки энергии медленно истаивали и развеивались, заставляли искриться и потрескивать сам воздух. Я не чувствовал их колючих разрядов; напротив, ощущал себя заново родившимся. Ангельская печать на спине больше не казалась откованной из раскалённого до красна железа, она не прожгла меня насквозь, а полыхнувший огнём шрам не развалил торс надвое. Боль прошла, словно её и не было вовсе.

Далеко не сразу удалось вспомнить, кто я и где нахожусь, а когда взгляд, наконец, сфокусировался на ведьме, и вернулись воспоминания, из меня с облачком пара вырвалось лишь короткое:

- Я ухожу!

Марту уронила свою зачарованную куколку, ныне совершенно бесполезную, и закусила губу. Удерживать меня дальше она не стала.

Оно и к лучшему.

 

 

<- Вернуться // Обсудить на форуме

 


Купить бумажное издание: Лабиринт, Озон
Купить и скачать электронный текст на Литрес: первый том | второй том
Купить и скачать книгу в магазине Автора в форматах fb2, mobi, epub, rtf, txt первый том | второй том
Cкачать и слушать аудиокнигу "Ритуалист": первый том | второй том
Читать по подписке на Author.Today: первый том | второй том

 

 

Поводырь мёртвых

 


Купить: Лабиринт


Текст на Литрес


Купить: аудио

Купить: Author.Today

Павел Корнев. Ритуалист Рутинёр

 


Купить: Лабиринт


Текст на Литрес


Купить: аудио